Протупей Прапорщик

Вот в одной деревне мобилизовали молодых новобранцев.

Были там такие два товарища. Такие дружные — один без другого никуда. Один и говорит другому: «Если тебе повесточка будет, а мне нет, я пойду в добровольцы».

Так и было. Одному принесли повестку, а другому нет. Он взял да сам добровольцем ушёл.

Куда-то пригнали их в казарму. Один-то побойчее был, спрашиват:

— Какой царь у вас — милосливый или какой?

А офицер и отвечает:

— Ишь какой ты невежа, не служил ещё, а до царя добираешься.

А второй стоит и говорит:

— Он у нас раньше был жалостливый, милосливый, амисию делал. Теперь царь злой стал. У него потерялась дочь, и все eё ищут. Царь солдат не жалет. Полкам теряются.

Этот допризывничек и говорит:

— Доложите царю: я помогу ему дочь найти.

— Ишь ты, невежа, не служил, а по царя добираешься!

Однако доложили царю. Царь приехал, спрашиват:

— Кто тут такой находится мою дочь отыскать?

— Я, ваше царско величесво.

Садит царь его в коляску, везёт к себе.

— Вот отдыхай и говори, как мою дочь искать будешь?

Он и отвечат:

— Три дня мне думать надо. Три дня подумаю, потом скажу.

Допризывничек думат. Прошло два дня. На третий идёт к царю и говорит:

— Царь-батюшка, я сдумал, каким путём ехать, как твою дочь искать. Ладь корабель, гребцов, лоцманов давай.

Вот ему корабель изладили. Лакея дали, чтоб сапоги, брюки чистил. Всё готово. Царь говорит этому солдату:

— Мне рядовым солдатом тебя неудобно отправлять. Надо каку-то отклику тебе дать.

И дал он ему одёжу таку — протупею прапорщика.

Протупей и спрашивает:

— Вот найду я вашу дочь. А чем я смогу её удостоверить, что я ваш посланный?

Царь сымает с руки кольцо именное:

— Моя дочь его узнат. Наденьте на руку.

— Я не достоин.

— Да наденьте же, прошу вac.

— Не, не достоин.

Завернул его в платочек и положил в боковой карман.

Плывут год, другой, всё плывут. Эти лоцмана говорят:

— Ребята, ето мы поросёнка плавим, а он поляживат.

Вот одно время, на третий год, вышел Протупей Прапорщик на палбу, навёл подзорную трубу на все четыре стороны.

— Ну, ребята, наш боров вышел на палубу.

Что-то будет.

А кругом мope, ни конца ни края. Одна птица летат.

— Останавливай корабель, — говорит Протупей Прапорщик. — Здесь я по подзорной трубе вижу берег. Давайте лодку. Трофимов и Савинов, третий я — поедем на берег.

Приплыли они на берег. Лес непроходимый, птица лес давит — никто её не стрелят.

Протупей Прапорщик с ружьём.

— Oro, тропочка. Кто-то по ей ходит.

Идут дальше по етой тропочке. Смотрят — стоит колодец.

— Давай-ка, Савинов, опусти бадью. Посмотрим воду: прозрачна ли, нет?

Вытащили бадью. Посмотрел Протупей Прапорщик воду:

— Вот, ребята, кто-то воду здесь берёт.

Идут по тропке дальше. Стоит изба стара-престара. Стоит посередь избы один стол и чан.

— Вот здесь мы ночуем и суп сварим, — говорит Протупей Прапорщик.

Трофимов стал птицу теребить, складывать в чан. Сварили поужинали.

— Ну, ребята, мы здесь и ночуем.

Трофимов и Савинов рядышком легли. Протупей Прапорщик нарозь от их.

Утром Протупей Прапорщик говорит:

— Ты, Савинов, оставайся здесь, суп вари. А мы с Трофимовым пойдём по лесу побродим.

Походили, птицы постреляли. А у Савинова уж обед готов. Вдруг заходит в избу немал человек, глаза по кружке. У Савинова со страха язык околел во рту.

— Угостишь меня?

— Не-е. Протупея бо-оюсь.

— Ах ты! У меня в избе ночевал, суп сварил да мне же и не даёшь!

Схватил, набил его, суп съел, ушёл.

Савинов снова варит. Только суп закипел, заходят Протупей с Трофимовым.

— Готов обед?

— Го-отов. (A он ещё не доварился.)

Стал Протупей ись.

— Что жe ты суп не мог сварить? Он же у тебя сырой!

Назавтра говорит:

— Сегодня ты, Трофимов, оставайся, а то он опеть супа не сварит.

Ушли Протупей Прапорщик с Савиновым. Трофимов суп сварил, опять приходит к нему немал человек.

— Здравствуйте!

— Здравствуйте!

— Угостишь меня супом?

— He-eт, Протупей заругается.

Схватил опеть палку, отлупил его, суп выхлебал, ушёл немал человек.

Пришёл Протупей Прапорщик и опеть так же:

— Чо же вы делаете? Не можете супа сварить!

Назавтра говорит:

— Сегодня вы идите. Я один останусь.

Вот Протупей Прапорщик сам суп варит, ходит-похаживат по избе. Вдруг заходит немал человек.

— Здравствуй, Протупей Прапорщик!

— Здравствуй, здравствуй, добрый человек!

— Вы меня супом угостите?

— Сколь хотишь.

— У вac, поди, и выпить есть?

— Мы заезжие — где у нас?

Немал человек так поколотил под столом — две бутылки показались. Этот сатаило влил две бутылки в себя. Опеть поколотил — ещё две бутылки стоят. Опеть влил. И ещё так же. Это уже шесть будет. Он опеть поколотил, опеть влил в себя.

Двенадцать бутылок влил в себя, сидит-качатся.

Упал, захрапел — аж изба дрожит.

Протупей Прапорщик взял шашку, разрубил его напополам да ещё напополам. Пошарил в кармашке, нашёл три золотых ключа, стал ходить, шарить по стенам. Тут постукат, тут…

Вдруг извёстка отколупнулась, ключ в дырку. Открыл, смотрит — комната. Вина в комнатушке хоть сколь. Не интересует его эта водка. Так же нащупал, открыл другую дверь — там деньги. Хоть корабель нагружай! Не надо ему и денег. Третья дверь. Открыл — сидит царевна на золотой цепи, на золотом ковре.

Он снял её с золотой цепи, она кинулась ему на шею:

— Вот вы будете теперь мой наречённый жених, раз вы меня отыскали.

И давай он по этой комнате ходить, все алмазы и дорогие бирлянты в мешочек складывать. А в ето время его товарищи пришли и шумят:

— Oro, паря, война была. Етот тут зарубленный, а Протупея Прапорщика, наверно, он съел.

Царевна услышала, что оне так громко заговарели, иматся за Протупея:

— Ой, сатаило пришёл. Сейчас он вас сьест.

— Heт, не беспокойтесь. Это мои товарищи пришли.

Тут дал он ей папкино кольцо, а она ему суперик со своего пальца сняла. Он думат: «Изломаю я ишо такой любезный суперик». Взял да и на окошко его положил. Потом взял царевну за руку и вывел из етой комнаты. Товарищи смотрят: как есть живой Протупей, и ишо с царевной.

Пошли все на корабель. Протупей Прапорщик повёл под ручку ету царевну, а Савинов с Трофимовым понесли вещи.

Подходят к берегу, к лодке, а лоцман смотрит:

— Oй, ребята, Протупей Прапорщик идёт и царевну ведёт.

Выбросили флаги, тамока забили барабаны, посадили царевну в лодочку, поехали.

Немного от берега отплыли — он хватился: кольца-то её нет на руке.

— Oй, Маша ли Даша, у меня кольца-то нет вашего.

Она его уговариват:

— Ой, в нашем царстве неужели кольца для вас не найдётся?

— Heт, нет, нет. Я сейчас ворочусь, ето кольцо возьму и приду к вам.

Оставили царевну на корабле, а Протупей с Савиновым и Трофимовым поехали обратно.

Когда оне скрылись из виду, капитан и говорит царевне:

— Вот будь ты моя жена. И говори царю, што мы тебя отыскали, а не Протупей. А ежели так не скажешь, то мы тебя бросим в море.

В это время Протупей Прапорщик приплыл к берегу, сбегал за кольцом, сял в лодку, а корабль-то уж уплыл. Протупей говорит:

— Гребите сильней, мы его будем догонять.

Отплыли уж далеко от берега, поднялась большая буря, лодку их перевернуло. Савинов и Трофимов утонули насмерть. Волны как заходили большие — Протупея Прапорщика выбросило на берег. Долго ли, коротко ли он лежал. Очнулся — нет ни товарищей, ни лодки, никого. Остался, думат, здесь один пропадать.

Он и посидел, и походил, пошёл в туе избу, переночевал. «Пойду, — думат, — докуль мои ноги донесут, дотуль и пойду».

Вот идёт день, идёт другой, идёт третий — уже слабей и слабей стаёт. Подойдёт, подойдёт — упадёт. Полежит немножко, ветром его обдует — силы наберёт, опеть немножко подойдёт.

Пошёл ишо немного — упал. «Но, вот моя и смерть будет, боле мне не встать», — думат. Тут погодка сделалась, тучки надошли, дожжичек запорошил — опеть немного освежился. «Hy, ещё маленько подойду». Опеть все силы собрал, опеть подошёл. Упал — ну, больше никак двигаться даже не может — лежит. Лежит Протупей Прапорщик — только дыханье у него ходит — больше ничего.

Вдруг подбегат к ему мальчик. Лет пятнадцати. Так прекрасно одетый: на нём формочка военная, фуражка с гогардочкой сидит. Подбегат и говорит:

— Здравствуй, Протупей Прапорщик!

— Здравствуйте, — открыл глаза Протупей Прапорщик.

— Не мог же ты, Протупей Прапорщик, дойти вот сажен пятнадцать. Здесь мой дворец, я бы тебя поддоржал.

Подымат его:

— Как-нибудь я вас доведу до своего дома, и там я вас подправлю.

Но Протупей Прапорщик никак двигаться не может.

Етот мальчик побежал домой, приташшил ему рюмочку винца и кусочек хлебца. Протупей Прапорщик выпил винца, может быть, грамм двадцать или пятьдесят и говорит:

— Ты мне мало принёс.

— Больше тебе нельзя сейчас есть, а то ты помрёшь. Через некоторое время я тебе опеть принесу.

Он вскоре опеть сбегал принёс. Опеть рюмочку винца и побольше кусочек хлеба. Протупей Прапорщик съел. Принёс водички ему, водичкой попоил. Вот он его три раза, как положено, по часам покормил, Протупей Прапорщик сел:

— Вот теперь, может быть, я дойду до тебя.

Етот мальчик его где поддерживат, где отдохнут, где как — дошли до дворца. Протупей Прапорщик смотрит: ах, какой же красивый дворец у его!

Спрашиват:

— А вы одни ли чо ли здесь живёте?

— Heт, у меня хозяин есть, мой папаша. Он каждый день у меня на работу уезжает.

Вот вечером тройка коней забегат на двор. Из кареты вылезает хозяин.

— Здравствуйте!

— Здравствуйте, Протупей Прапорщик. Ну как, останешься у меня с годок пожить? И веселее мальчику гулять будет.

— Куда мне деваться? Буду жить у вас, — Протупей Прапорщик говорит.

— Так вот што я вам накажу: гуляйте в саду, во дворце, где хотите, только не заглядывайте в большой старый сарай. А там подвал. В него ты, Протупей Прапорщик, не ходи.

— Хорошо.

Ну, поразговаривал хозяин ишо немного с имя и уехал. Протупей Прапорщик остались с мальчиком двое. Выпивают, и закусывают, и всё чо хотишь.

Одно время там, может, два ли, три года он прожил и думат: «Чо же какой же я есть солдат? Дай я схожу в сарай к ему, посмотрю».

Пошёл.

Дверь-то приоткрыл: ой, в етим сарае чертей! С рогами и без рог, с хвостами и без хвостов — вот как лапша в котле. О-ой! Закрыл, успел. «Ого, где я живу, в каком месте, — Протупей Прапорщик думат. — Ну, дай же я скорей сбегаю в подвал к нему».

В подвал заглянул. В етим в подвале стоят три богатырских коня. В золотых цепях, золотые уздечки на их. Забили копытам, удилам забрякали. Успел опять подвал закрыть. «Тут, — думат, — ценность сидит».

Вдруг етот мальчишка откуль-то прибежал:

— Эй, Протупей Прапорщик, всё-таки ты нарушил наш порядок. Зачем ты в сарай сходил? Зачем ты в подвал сходил к нам?

Он говорит:

— А какой же я есть мужик-солдат, если б я не заглянул, како у вас хозяйство есть?

— Вот сейчас мой хозяин приедет да рашшитат тебя.

— Ну, пусть рашшитат.

Ниоткуль взялся хозяин и говорит:

— Всё-таки ты, Протупей Прапорщик, нарушил мой порядок. Я сейчас тебя рашшитаю.

— Пожалуйста.

— Неси-ка, Ваня, старую сашку, там в моей комнате за дверью.

Он ему сашку принёс. Вся сашка заржавленна.

— Веди-ка, Ваня, одного богатырского коня.

Привёл.

— Сядь-ка, — хозяин говорит, — я посмотрю, сможешь ли ты на ём ехать?

Протупей Прапорщик заскочил на богатырского коня, как век на богатырском коне ездил, взял сашку.

— Давай-ка заверни в ету чашшу да разведи сашкой — я посмотрю, чо у тебя будет. — хозяин говорит.

Протупей заехал в эту чашшу, развёл сашкой (ох ты, Томка!) — лес только скосил.

— Неси-ка, Ваня, — ишо хозяин приказыват, — в моём костюме кошелёчек.

Ваня eму принёс из спальни мешочек кожаный. Он такой некрасивай. И в ём одна-а копейка.

— Hy, чо же вы меня с етой копейкой-то отправляете?

— Тебе и етой копейки хватит. Ето кошелёк-самотрус. Ты потрясёшь — сколь хотишь тебе денег будет. Теперь слушай, я тебе накажу, как на моём коне ехать: мой конь не боится ни воды, ни огня, дорогу он знает. Ты вперёд своей любушки-царевны будешь в городе. А ещё я тебе перенадену одёжу. He будь ты Протупеем Прапорщиком, а будь ты полковником, — и надел ему полковничий костюм.

A кольцо именное царевнино он хранит.

Вот теперь он уж полковник, а не Протупей Прапорщик.

Поехал етот полковник в город. Едет-едет, ни день, ни ночь не знат: вот как по Лене плывет на етим коне, и всё. Ему ни исть, ни пить, и дороги ему не надо, етому богатырскому коню.

Подъезжат к етому же городу, из которого он поехал, стаёт в гостиницу, берёт номер. Спрашиват:

— Што нового, што хорошего в вашем городе?

— Oй, в нашем городе в ети дни такая стоим суматоха — царевну ожидают. Сегодня ли, завтре должна она въехать, и вот весь город флагами убрали.

Етот полковник заказыват себе на тридцать тысяч обед в етой гостинице. Ну, все тут официантки — ребы:

— Ето чо, вы на тридцать тысяч будете готовить?

А полковник вывеску повесил: царя с царицей приглашает на обед.

Царь с царицей заехали, он их поугошшал, они и говорят, што у их дочь приезжат, так пусть и он теперь к ним придёт.

Вот встретили дочь, расспрашивают обо всём. Эти лоцманы говорят:

— Ой-ой, Протупей-то три месяца пробыл и убежал от нас.

Hy, решили выдавать её замуж за капитана. А царевна всё время болеет об Протупее Прапорщике.

Однако сготовили свадьбу, вот сёдни уже к венцу. Приехали все гости, и полковник тут же.

Царевна грустная сидит и говорит:

— Дорогой папаша, разреши мне из своих рук каждого гостя угостить.

— Што, вы, Машенька ли, Дашенька, у меня рази нет, кроме тебя, слуг?

— Her, мне вот хотится из своих рук.

— Ну, пожалуйста, раз хотите.

Вот она ходит всем подносит и говорит:

— Выкушайте стакан водки и прогласите за погибшего Протупея Прапорщика.

А капитан-то сидит, так осердился, не в себе, што зачем, мол, ты тут его поминаешь. Лоцман тоже брови нахмурил сидит. А у ей так сердце болит об ём. Отец же думат: «Окуда она знат Протупея Прапорщика, раз он через три месяца сбежал от них?»

А царевна угошшат всех и дошла до полковника. Подаёт ему стакан, а сама так внимательно воззрилась на суперик. Стакан поставила, берёт его за руку, подводит к отцу и говорит:

— Вот мой Протупей Прапорщик.

Тут все честным путём да за свадебку, а капитана етого расстреляли.